Статьи

Уважаемые родители и педагоги, наши клиенты и коллеги!

В этом разделе Вашему вниманию предлагаются очень полезные статьи одного из ведущих отечественных специалистов по детской нейропсихологии - профессора МГУ Татьяны Васильевны Ахутиной:

• "Дети с трудностями учения"
• "Как учить с гиперактивным ребенком уроки - на этот и другие вопросы отвечает нейропсихолог"

Мы надеемся, что Вы оцените возможности и перспективы нейропсихологического подхода к оказанию помощи детям, которым трудно дается учеба.

Дети с трудностями учения

Т.В. Ахутина
Доктор психол. наук, зав. лабораторией нейропсихологии и факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова

Источник: сайт «Наши невнимательные гиперактивные дети»  www. adhd-kids.narod.ru

Многим детям учиться трудно, но у некоторых эти трудности приобретают особый, более выраженный характер. Кто они, эти дети? Они могут учиться в коррекционном или в обычном классе, и нередко по одним предметам – чаще всего, устным – они еще успевают, а по письму, чтению или арифметике – нет. Некоторые из них "тянутся" изо всех сил и успевают по всем предметам, но добиваются этого ценой своего здоровья – и физического, и психического. Это и есть дети с трудностями учения, о которых мы и хотим поговорить.

Психологические исследования, направленные на анализ механизмов трудностей учения этих детей, показывают, что для большинства из них характерно парциальное, т.е. частичное, отставание в развитии высших психических функций. Состояние этих функций изучает особая отрасль психологии – нейропсихология, создателем которой в нашей стране является А.Р. Лурия (1902-1977).

Согласно нейропсихологии чтение, письмо, решение математических задач так же, как и устная речь, и ее понимание, представляют собой сложные функциональные системы, состоящие из многих компонентов, каждый из которых опирается на работу особого участка мозга и вносит свой специфический вклад в функционирование всей системы. Один и тот же компонент может входить в разные функциональные системы. Так, фонематический слух (возможность различать звуки речи) необходим для восприятия устной речи, письма, чтения, однако его роль в решении задач минимальна. Зрительный анализ, узнавание и запоминание зрительных образов букв и слов необходимы в первую очередь для чтения. Сопоставляя выполнение разных заданий, в том числе специальных тестов, имеющих разный набор компонентов, нейропсихолог выявляет сильные и слабые звенья высших психических функций ребенка и тем самым определяет механизмы его трудностей.

Проведенный А.Р. Лурия (1973) анализ строения высших психических функций (ВПФ) и их мозговой локализации позволил ему выявить, что осуществление любой ВПФ, например чтения или письма, требует участия таких компонентов, как программирование действия, переработка информации и поддержание рабочего состояния мозга. При этом поддержание бодрствующего состояния обеспечивается глубинными и срединными отделами мозга (I функциональный блок, по Лурия), переработка информации – задними отделами коры (II блок) и программирование и контроль - передними (лобными) отделами коры (III блок).

Развитие психических функций у ребенка – длительный процесс; одни функции формируются раньше, другие – позже. В это общее для всех людей "расписание" каждый ребенок вносит свои "поправки", определяющиеся индивидуальной генетической программой и средой (Егорова, Марютина, 1992). Вследствие этих вариаций психические функции у каждого ребенка развиваются неравномерно: у одного лучше по сравнению с другими детьми (и остальными его функциями) развит слух, у другого – зрительное восприятие или ориентировка в пространстве.

В том случае, когда эта неравномерность развития выражена сильно, когда ребенок не может за счет своих сильных звеньев скомпенсировать слабые, он начинает не соответствовать социальным требованиям, что мы замечаем по его трудностям в учении.

Какие это могут быть трудности?

Каждый внимательный учитель замечал среди своих учеников таких, которым трудно поддерживать оптимальный уровень активности. Они не сразу входят в рабочее состояние, а поработав, быстро устают – их работоспособность колеблется и скоро угасает. Даже долго находиться за партой этим детям трудно. В первой половине урока они еще пытаются следить за объяснениями учителя, во второй – нередко "отключаются" и порой ложатся на парту. Их письменные задания часто оказываются не завершены, а ошибки к концу выполнения задания становятся более частыми и грубыми.

Что может помочь этим детям? Им требуется повышение мотивации, эмоциональный "разогрев" и дозировка заданий. Им также полезна смена видов деятельности. Отсроченная память у них может быть лучше непосредственной, причем это касается и зрительной, и слуховой, и двигательной памяти. Это значит, что ученик, если спросить его сразу после объяснения, может ответить на вопрос менее точно, чем позднее, когда новая информация "уляжется".

Вторая часто встречающаяся категория детей с трудностями учения – это дети с отставанием функций программирования и контроля деятельности. Обычно эти дети непоседливы, им нужно постоянно двигаться, они вскакивают и тянут руку, не дослушав вопрос. Однако бывают среди них и замедленные, вялые, недостаточно активные. Объединяют тех и других детей трудности планирования и планомерного выполнения действия – дети не сразу включаются в задание, их ориентировочная деятельность хаотична и неполна, они легко отвлекаются на посторонние раздражители, часто не доводят действие до конца и не сверяют результат действия с его образцом или замыслом. Основными причинами появления у них ошибок являются упрощение программ и патологическая инертность. Этим детям постоянно нужна организующая помощь педагога, поскольку самоорганизация – их самое уязвимое место.

Слабая произвольная организация и невысокая мотивация приводят к неуспехам в учебе и нарушениям поведения. Репрессии в школе и дома еще более снижают учебную мотивацию и ведут к еще большему отставанию в учебе и к закреплению нарушений поведения. Отсюда открывается путь к ложной компенсации – браваде, взятию на себя роли шута, а позже и к асоциальной позиции.

Трудности программирования и контроля проявляются во всех школьных заданиях, требующих произвольного внимания, но наиболее ярко они проявляются в решении мысленных задач, в том числе арифметических.

Рассмотрим пример. Первоклассник 7,5 лет решает задачу на выделение "пятого лишнего". Ему читают слова курица, петух, орел, гусь, индюк и спрашивают, что здесь лишнее. Слова обычно читаются дважды. Сразу после первого предъявления мальчик называет лишнее слово: индюк. Слова зачитываются еще раз, и ребенок вновь повторяет, что лишний – индюк. На просьбу объяснить свой ответ ученик говорит: "Они все домашние, а орел – не домашний". Но и теперь, когда ему вновь задают вопрос о лишнем слове, ребенок повторяет: индюк. Ученик может произвести формальную логическую операцию разделения диких и домашних животных, но он не использует ее ни для формулировки ответа, ни для его контроля – его действия не объединены целостной программой.

Трудности в овладении математикой у таких детей хорошо описаны в статье Г.М. Капустиной (1989), посвященной освоению основ математики детьми 6 лет с задержкой психического развития (ЗПР). Приведем пример из этой статьи. Детям дают три задачи:

•  На дереве сидели 3 птички. Прилетели еще 2 птички. Сколько стало птиц?

•  На дереве сидели 5 птичек. Улетели 2 птички. Сколько птичек осталось?

•  С дерева сначала улетели 2 птички, потом 3 птички. Сколько птичек улетело?

С первой задачей справились все шестилетки из 1-го класса общеобразовательной школы и 80% их ровесников с ЗПР. При решении второй задачи различия проявились ярче – с ней справились все дети без ЗПР и 45% детей с ЗПР. Третья задача оказалась трудна для половины детей без ЗПР и 90% детей с ЗПР. В чем же состояла трудность решения? Слова типа улетели, взяли ассоциируются у детей с уменьшением количества и с вычитанием. Таким образом, в данной задаче есть "конфликт" между лексическим значением слова и знаком действия; ее нельзя решать стереотипно, а нужно разобраться и составить новую программу. Это трудная с точки зрения программирования и контроля задача, и именно поэтому с ней справляются только те дети, у которых эти функции хорошо развиты.

Овладение грамотой также предъявляет требования к сформированности функций программирования и контроля. У детей с отставанием в развитии этих функций в письменных работах наблюдаются следующие ошибки:

•  пропуск или вставка элементов букв, самих букв, слогов, слов;

•  инертное повторение (персеверация) предшествующих элементов букв, букв, слогов и слов;

•  "слипание" (контаминация) двух слов, например: на ели лежит – на елижит;

•  ошибки языкового анализа (недостаточность ориентировки ведет к ошибкам выделения слов, определения границы предложений – отсюда слитное написание слов, пропуск точек и отсутствие большой буквы в начале предложения);

•  орфографические ошибки (учет орфограммы требует усложнения программы написания; ребенок, зная правило, может не использовать его, упрощая таким образом программу).

Трудности программирования и контроля могут быть разной степени выраженности (см. рис. 2 и 3), часто они встречаются вместе с трудностями поддержания рабочего, бодрствующего состояния мозга. В частности, гиперактивные дети с нарушением внимания имеют и те, и другие трудности. Как помочь этим детям? Основной путь – вынесение программы действия "наружу", работа по "материализованной" внешними опорами программе с постепенным переходом от совместного, развернутого (поэлементного) внешнего действия к самостоятельным, свернутым, внутренним действиям (Л.С. Выготский, П.Я. Гальперин). Для коррекции отставаний в развитии функций программирования и контроля на материале счетного ряда разработана методика, которая называется "Школа внимания" (Пылаева, Ахутина, 1997).

Трудности в учении могут быть вызваны и отставанием в развитии функции переработки информации: слуховой, кинестетической (ощущения, поступающие от двигающихся органов), зрительной, зрительно-пространственной.

При задержке развития функции переработки слуховой и кинестетической информации страдают чтение и письмо, возникают фонематическая или акустико-артикуляционная дислексия и дисграфия. Ребенок путает при чтении и письме близкие по звучанию и произношению звуки, навыки чтения и письма не автоматизируются. Трудности чтения ребенок пытается компенсировать угадывающим чтением. В письме, кроме замен близких звуков, встречаются еще и замены близких графем. Эти формы дислексии и дисграфии достаточно подробно изучались, и опубликованы многочисленные работы по методике их коррекции (см., например, Корнев, 1997; Лалаева, 1989; Садовникова, 1995; Тригер, 1999). Основной путь коррекции здесь – детальная проработка звукового анализа с внешними опорами и при использовании сильных сохранных звеньев. При этом следует учитывать, что недостаточной сформированности фонематического слуха обычно сопутствуют бедный словарь и низкая слухо-речевая память, что также вытекает из трудностей переработки слуховой информации. Таким образом, при работе с этими детьми нельзя ограничиваться работой только над письмом и чтением, необходимо развивать и их словарь, и слухо-речевую память. О проявлениях и направлениях работы при артикуляторно-фонематических трудностях см. также: Полонская, 1999.

Опытные учителя припомнят в своей практике и детей с хорошо развитой речью, тонких по своему эмоциональному складу, легко ранимых. Когда слушаешь такого ученика, думаешь, что он блестяще учится, а заглянешь в его тетради по русскому языку – одни ошибки, да еще какие. Ученик после трех лет обучения в школе может писать Нлассная работа, задачя или здача, Чпрожнение.

Буквы и цифры пишутся такими детьми раздельно, с разными расстояниями между ними, так что решить пример на сложение или вычитание многозначных цифр в столбик – для них непосильная задача, поскольку цифры одного разряда не находятся друг под другом.

Если проанализировать ошибки таких детей в письме, то обнаруживаются:

•  трудности ориентировки на листе бумаги, в нахождении начала строки, соблюдении строки;

•  колебания наклона и размера букв, раздельное написание букв внутри слов;

•  трудности припоминания букв, их искаженное написание, замена рукописных букв печатными, замена похожих букв (К – Я);

•  устойчивая зеркальность, т.е. замена З – Е, У – Ч, б – д, д – в, поворот букв и цифр в противоположную сторону (с, например, "смотрит" влево);

•  трудности запоминания словарных слов, даже часто встречающихся (см. выше);

•  пропуск и замена гласных, в том числе ударных;

•  нарушение порядка следования букв;

•  тенденция к фонетическому письму (транскрипционному): ручьи – ручйи, строится – строедца и т.п.;

•  слитное написание слов.

Все перечисленные ошибки имеют один механизм – трудности оперирования пространственной информацией, незапоминание целостной пространственной конфигурации букв и слов.

Для этих детей недоступно глобальное чтение, чтение методом целых слов. Они овладевают навыками чтения аналитическим путем, опираясь на сохранную аналитическую стратегию восприятия.

Трудности целостного восприятия проявляются и в том, что этим детям, в отличие от всех других детей, не всегда помогает метод опорных точек при обучении письму цифр и букв. Так, первоклассник после обведения образца цифры 1 два раза соединил три опорные точки правильно, а потом стал соединять их сверху вниз и сам не заметил, что вместо единицы у него получились "галочки".

Принципиальный путь помощи в подобных случаях тот же: высокая мотивация (интересная игра, соревнование), действия в пространстве во внешнем плане с проговариванием (например: чтобы "найти клад", пойди прямо, поверни налево, загляни под ...) и т.д. Более подробное описание коррекционной работы при зрительно-пространственных трудностях см. в статье Ахутиной и Золотаревой (1996). При этом, как и в предыдущих случаях, необходима работа над всеми процессами, которые могут страдать из-за отставания в развитии пространственного компонента ВПФ. В первую очередь это касается понимания пространственных и квазипространственных синтаксических конструкций, например: круг под квадратом, журнал под книгой, А короче Б, больше на ... , меньше в ....

Существенно, что трудности понимания логико-грамматических конструкций, важного, в частности, для решения задач, могут присутствовать и при слабости аналитической стратегии зрительно-пространственной ориентировки. Кроме того, у учеников могут быть ошибки в передаче разрядного строения числа (1052 – 152), в решении примеров с переходом через десяток (23 – 5 = 22, при этом ход решения таков: 23 – 3 = 20, 20 + 2 = 22), трудности усвоения таблицы умножения.

Наконец, необходимо упомянуть и трудности переработки зрительной информации. У детей страдает формирование четких образов предметов, задерживается формирование словаря, усвоение букв и овладение чтением.

Вместо заключения мне хочется поделиться воспоминанием. Это было 6 лет назад, когда начальная школа для детей с трудностями учения при Комплексе социальной помощи детям и подросткам г. Москвы только начинала свою работу. В ее коллектив были приглашены опытные и творчески настроенные учителя общеобразовательных школ – и в первые месяцы работы с "трудными" детьми они испытывали ностальгию по "обычным" детям. А потом они научились видеть и оценивать микропобеды своих новых учеников, научились им помогать, и победы детей стали расти, а с ними пришла и радость совместного преодоления трудностей. Педагог – главное лицо в школе, и от того, насколько он понимает трудности своих учеников, видит их сильные стороны и может им помочь, зависят и успехи детей, и психологический климат в школе. А педагогам, в свою очередь, тоже нужно помогать – и главное, правильно готовить детей к школе, ведь профилактика – лучшее лечение.

Литература

•  Ахутина Т.В., Золотарева Э.В. О зрительно-пространственной дисграфии: нейропсихологический анализ и методы ее коррекции // Школа здоровья. 1997, № 3, с. 38-42.

•  Ахутина Т.В. и др. Путешествие Бима и Бома в страну Математику: Пособие по подготовке детей к школе. М.: Линка-пресс, 1999.

•  Выготский Л.С. Развитие высших психических функций // Собр. соч. в 6-ти т. М.: Педагогика, 1983, т. 3, с. 5-328.

•  Гальперин П.Я. Развитие исследований по формированию умственных действий // Психологическая наука в СССР. Т. 1. М.: Изд-во АПН РСФСР, 1959, с. 441-469.

•  Егорова М.С., Марютина Т.М. Развитие как предмет психогенетики // Вопросы психологии. 1992, № 5-6, с. 3-14.

•  Капустина Г.М. Характеристика элементарных математических знаний и умений детей с ЗПР шестилетнего возраста // Готовность к школьному обучению детей с задержкой психического развития 6-летнего возраста. М.: Изд-во АПН СССР, 1989, с. 90-115.

•  Корпев А.Н. Нарушения чтения и письма у детей. СПб., 1997; Лалаева P . M . Нарушения письменной речи // Логопедия. М.: Просвещение, 1989, с. 345-382; Лурия А.Р. Очерки психофизиологии письма. М., 1950; Лурия А.Р. Высшие корковые функции человека. М.: Изд-во МГУ, 1969.

•  Лурия А.Р. Основы нейропсихологии. М.: Изд-во МГУ, 1973.

•  Полонская Н.Н. Применение нейро-психологического метода исследования в диагностике детей с нарушениями речи // Школа здоровья. 1999, № 2, с. 72-79.

•  Пылаева Н.М., Ахутина Т.В. Школа внимания. Методика развития и коррекции внимания у детей 5-7 лет: Методическое пособие и дидактический материал. М.: Интор, 1997.

•  Садовникова И.Н. Нарушения письменной речи и их преодоление у младших школьников. М.: Владос, 1995.

•  Тригер Р.Д. Подготовка к обучению грамоте. Псков, 1999.

Начальная школа: плюс, минус. №12/2000 Стр.20-25

Как учить с гиперактивным ребенком уроки – на этот и другие вопросы отвечает нейропсихолог

Т.В. Ахутина
Доктор психол. наук, зав. лабораторией нейропсихологии и факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова

Источник: сайт «Наши невнимательные гиперактивные дети»  www. adhd-kids.narod.ru

Нейропсихология – наука, которая исследует, как в мозгу организованы высшие психические функции, как они развиваются. Если ребенку трудно учиться, нейропсихологи могут выяснить, чем вызваны его проблемы, и подобрать необходимые упражнения для коррекции. О работе нейропсихолога с невнимательными и гиперактивными детьми рассказывает доктор психологических наук Татьяна Васильевна Ахутина, заведующая лабораторией нейропсихологии факультета психологии МГУ имени М.В.Ломоносова.

– Что такое трудности обучения с точки зрения нейропсихолога?

– На этот вопрос у меня подготовлен письменный ответ. Я думаю, что стоит до чтения интервью дальше познакомиться с моей статьей "Дети с трудностями учения".

– А какие трудности обучения бывают у невнимательного гиперактивного ребенка?

– Чаще всего у этих детей проблемы с поддержанием оптимального тонуса, которые обуславливают все другие проблемы. Из-за слабости тормозящего контроля ребенок перевозбужден, непоседлив, ни на чем не может долго сосредоточиться. Или другой вариант – ребенок вял, ему хочется к чему-нибудь прислониться, он быстро утомляется, и его внимание уже нельзя собрать никакими средствами, пока не начнется некоторый подъем трудоспособности, а затем снова спад.
По данным нейропсихологов Е.А.Осиповой и Н.В.Панкратовой (1997), трудности с энергетическим блоком наблюдаются у 91% детей с СДВГ, следующим по частоте является отставание в развитии функций программирования и контроля – 77%; а за ним следует отставание в развитии зрительно-пространственных функций – 46%. В сумме получается больше 100%, потому у детей часто несколько проблем сразу.

– Приведите, пожалуйста, примеры трудностей письма у гиперактивного ребенка.

– Вот это трудности в письме у ребенка из-за проблем программирования и контроля. Мы видим и повторы кусков программы и ее упрощения – пропуски букв, слогов, слияние (контаминации) двух слов в одно.

Вот другой пример. Низкий энергетический тонус сочетался у ребенка с отчетливыми зрительно-пространственными трудностями. Здесь видны почти все те особенности, которые перечислены в статье "Дети с трудностями учения".

– А что у таких детей в тетрадях по математике?

– Давайте посмотрим на этот пример. Мальчик после лета забыл, как, в какую сторону пишется цифра 3. Ну и почерк, удержание строки соответствующие.

– Как определить, нужно ли уже обращаться к специалистам по поводу гиперактивности ребенка или это индивидуальные особенности темперамента?

– Для диагностики СДВГ разработаны специальные критерии и специальные опросники для родителей. Они приводятся, например, в книге Н.Н. Заваденко "Гиперактивность и дефицит внимания в детском возрасте". Язык там вполне доступный для непрофессионала, написано просто. Если родители отвечают положительно на шесть из поставленных вопросов или более – есть основания задуматься и обратиться за профессиональной помощью. Родители могут предполагать, что у их ребенка есть проблемы, но диагноз сами ставить, конечно, не должны.

– Где найти нейропсихолога для работы с ребенком?

– В Москве во всех округах есть центры психолого-педагогической и медико-социальной поддержки, где работают нейропсихологи (например, в Юго-Западном округе таких центров несколько). Базовый центр по Москве находится на улице Архитектора Власова.
За пределами Москвы сильные нейропсихологи работают в Санкт-Петербурге, Иркутске, Екатеринбурге, Белгороде. Но, конечно, в глубинке таких специалистов может и не быть.

– Что можно посоветовать проживающей вне этих городов семье, если ребенку нужна помощь нейропсихолога?

– Родители могут привезти ребенка в ближайший город, где с детьми работают специалисты. Пройти диагностику – в этой части без специалиста обойтись нельзя, самостоятельно можно неправильно определить причину трудностей. Затем нейропсихолог проведет специальное занятие для родителей, чтобы они понимали, какие упражнения и как надо выполнять с ребенком. Конечно, от семьи потребуется сильное желание, чтобы систематически заниматься с ребенком, и некоторый уровень образования, чтобы разобраться в том, что и зачем они должны делать.
К сожалению, есть серьезная опасность нарваться на плохого специалиста. Например, профессионал не будет давать обещания снять все проблемы за один месяц.

– Как определить, чем именно вызваны учебные проблемы ребенка, есть ли у него дислексия или дисграфия, что первично по отношению к невнимательности и гиперактивности, а что вторично?

– У СДВГ и этих расстройств есть зона пересечения, но есть и различия. Родителям вовсе не надо делить проблемы своего ребенка на отдельные диагнозы: дислексия, дисграфия… Если говорить, например, о трудностях письма, то их существует три типа, и из них один (проблемы программирования и контроля) характерен для СДВГ; возможно, что у детей с СДВГ есть и трудности зрительно-пространственного характера. Наклеить какой-то ярлык на проблему ребенка – не главное, куда важнее выяснить психические механизмы трудностей и разработать способы их преодоления.

– Есть ли какие-то игры и упражнения, которые полезны всем невнимательным и гиперактивным детям?

– Практически все игры с правилами очень полезны таким детям. Вот возьмем игру в прятки – там же есть очередность, определенные роли, нужно просидеть в укрытии определенное время, а еще нужно придумать, куда спрятаться и менять эти места. Все это хорошая тренировка функций программирования и контроля, да еще она происходит при эмоциональном вовлечении ребенка в игру, что способствует поддержанию в этот момент оптимального тонуса бодрствования. А он нужен для появления и закрепления всех когнитивных новообразований, для развития познавательных процессов. Вспомните все игры, в которые вы играли во дворе, все они отобраны человеческой историей и очень полезны для гармоничного развития психических процессов.
Вот, например, игра, где нужно "да и нет не говорить, черное и белое не покупать" – ведь это замечательное упражнение для оттормаживания непосредственного ответа, т.е. для тренировки программирования и контроля.

– Если ребенок еще слишком мал для того, чтобы ему ставить диагноз СДВГ, но по многим признакам (возбудимость, плохой сон, неврологическая симптоматика и т.п.) можно прогнозировать, что в будущем у него возможны проблемы по типу дефицита внимания и гиперактивности, можно ли ему своевременно помочь?

– Существуют службы раннего вмешательства, можно проконсультироваться у них. В любом случае, для такого ребенка обязателен режим дня, прогулки, массаж, очень полезен бассейн, если нет медицинских противопоказаний.
Когда ребенок становится чуть старше, лучше не перегружать его обучением чтению и письму. Учить всему нужно в игре – годится все, что ребенок воспринимает, играя. Скорость в таких играх должна быть чуть замедленной. Можно играть в мячик: вы называете слово, ребенок отвечает словом из той же категории (вы ему – "кошка", он вам – "собака"). Но тут лучше не бросать мячик, а катить, чтобы он успел сообразить. Если получается – берите более редкие категории слов. Следующий этап – "Я буду вспоминать слова, у которых начало звучит одинаково, например, "мама" и "муха", а ты придумаешь еще одно такое слово". Игр должно быть много разных. Перед игрой надо обязательно попробовать – пойдет она или нет. И выбирать игры в зоне ближайшего развития ребенка, предлагать в игре материал, который ему предстоит освоить.

– Каков оптимальный возраст для нейропсихологической коррекции?

– Оптимальный возраст для коррекции начинается с пяти с половиной лет и длится до конца первого класса: все время перед началом школы и самое ее начало. В это время ребенок особенно чувствителен к коррекционному воздействию, его мозг еще не потерял пластичности, вложение максимально эффективно. Потом и от ребенка, и от родителей, и от педагогов и психологов потребуется куда больше терпения и усилий.

– Можно ли чего-то добиться в более старшем возрасте или время безвозвратно упущено?

– Развитие недостаточно сформированных функций возможно и в более старшем возрасте, хотя прогнозы, насколько оно будет полным, давать трудно. Развитие функций мозга – это вероятностный процесс, здесь нет четких причинно-следственных связей. Если мы организовали оптимальную среду для развития ребенка и поместили в нее двух детей с одинаковой проблемой – то и тогда у одного процесс развития может происходить легче, а у другого труднее. Даже в старости можно добиться многого – при восстановлении функций мозга после инсульта, например; такой опыт существует. Однако это требует от самого человека большого и напряженного труда.

– Если ребенок не получил вовремя необходимой помощи, и все трудности с чтением, письмом, вниманием у него сохраняются и в подростковом возрасте – чем ему можно помочь?

– Подростку помогать труднее: он часто свою проблему игнорирует и работать над ней не хочет: "Оставьте меня в покое, не пойду я к вашим психологам и врачам – я не псих". В таком случае нужно попытаться найти что-то общее в желаниях подростка и родителей – поступление в институт, высокооплачиваемая работа – и помочь поставить цель. Тогда ему можно что-то объяснить, озаботить проблемой, тогда он будет готов делать усилия. Если это не получается, может быть, удастся найти какое-то промежуточное место и занятия, которые ему нравятся – спортивная секция, компьютерные курсы. Это тоже в конечном итоге может позволить найти общий язык с подростком и поставить проблему. К сожалению, совсем обойтись без специалиста – не выйдет: родитель может неточно описать симптоматику, специалист, не видя подростка, может дать только самые общие рекомендации. А вот не ездить к специалисту на каждое занятие – возможно: надо пройти диагностику, получить инструкции и заниматься самостоятельно.
Скажем, если у подростка есть зрительно-пространственные трудности, и они отражаются в письме в ужасном почерке и нелепых ошибках, например, "сан" вместо "сын", "строедца" вместо "строится", нужны игры на тренировку этой функции мозга. Детям помладше можно предложить играть в "парочки": переворачиваешь две карточки, если рисунок одинаковый – берешь их себе, если нет – переворачиваешь обратно. Поскольку карточки берутся по одной, можно вспомнить, где лежат те, которые переворачивались раньше. Но подросток может отказаться играть в детскую игру. Однако если заменить карточки с картинками на игральные карты, брать "взятку"… – не исключено, что и сыграет.
Еще одна игра – рисуем квадрат три на три клеточки, как при игре в крестики-нолики. В произвольно взятых трех клеточках рисуем нолик, крестик и треугольничек. Даем запомнить, закрываем – рисуй по памяти. Нарисовал правильно – выиграл. Сначала запоминаются фигурки и в каких клеточках они находятся, затем можно усложнить игру: кружок рисуется не посередине клетки, а в ее правом углу.
Даже если у подростка до сих пор есть проблемы с письмом – начинать надо с таких простых занятий. Нам очень трудно понять причину их трудностей, если мы сами их не испытываем. Нам легче: мы знаем, как пишется "Москва", мы это помним и легко воспроизводим это слово, нам неправильное написание режет глаз, а им нет, им надо каждый раз анализировать звучание и записывать слово заново. Надо учить их делать развернутый анализ, проверять себя, доказывать себе, что написали правильно.

– Бывает, что мамы повзрослевших детей, у которых вовремя не выявили и не скорректировали какие-то нарушений, начинают себя казнить: как же я об этом не узнала! Ему помогать надо было, а я его ругала! Заставляла переделывать! И даже дала подзатыльник!

– Не надо казниться. Вы – мамы, вы любите своего ребенка, вы старались, как могли, использовали все доступные вам в то время средства и сделали все возможное. И сейчас продолжаете делать. Все мы люди, и все мы несовершенны, и будет только хуже, если винить себя.

– Как помочь подростку с СДВГ, если ему по-прежнему трудно собраться, если он неорганизован и ни одно задание не может довести до конца?

– При СДВГ ребенок испытывает трудности с программированием и контролем собственной деятельности: он не может поставить себе задачи, определить, как и в каком порядке будет их решать, выполнить эту работу и проверить себя. Работать над развитием функций программирования и контроля можно на обычном учебном материале – например, при написании реферата или сочинения.
Начинать лучше с простого: с рассказа по картинке. Нужно научить человека составлять последовательный рассказ по сюжетной картинке – на ней должна быть изображена жанровая ситуация. Ситуацию эту надо обсудить. Спросить подростка, что он считает нужным изложить по этой картинке. Очень кратко, тезисно записать это изложение – набросать 7-8 тезисов, не больше.
Теперь картинку нужно отложить. Решить, с какого из этих восьми тезисов лучше начать. Поставить цифру 1, затем продолжить: 2, 3 и так далее (можно написать тезисы на карточках и дальше выложить их в нужном порядке и пронумеровать)
Затем решить, что пропущено.
Таким образом, планирование вынесено вовне, сделаны тезисные формулировки, создан наглядный план, который не складывался в голове.
После создания плана пишется сочинение.
Затем можно вводить новые правила: каждое сочинение должно иметь зачин и концовку: с чего мы начали, к чему мы пришли?
Проверили начало и конец – проверяем, хорошо ли связаны друг с другом разные фрагменты, не нужно ли вставить связки. Лучше, чтобы эту часть подросток делал вместе с кем-то другим.
Наконец, важно, чтобы было ощущение "ты это можешь!" – вот, все получается: вот у тебя есть все нужные мысли, вот, ты можешь выстроить их в порядке, вот, у тебя есть начало и конец!
Затем можно отработать те же методы на материале школьного сочинения: сначала мозговой штурм, набрасываем идеи: записываем все, что можно сказать на эту тему. Когда идеи набросаны, задумываемся, что должно быть сказано в начале, в конце, что должно быть смысловым центром. И при написании каждого следующего сочинения нужно отрабатывать эту методику.

– Есть ли какие-то особенности в обучении ребенка с учебными трудностями второму языку – в начальной школе или в иноязычной среде?

– Конечно, в обучении такого ребенка второму языку есть определенные тонкости. Речь – очень энергоемкая функциональная система. Если мама знает, что ребенок слабенький, что у него есть проблемы, например, с вниманием, усидчивостью, речью, – не стоит ему устраивать лишние стрессовые воздействия.
Когда в школе начинается второй язык, у ребенка появляются дополнительные сложности, которые могут проявиться вовсе не в оценках по новому предмету: вдруг ухудшается успеваемость, ребенок начинает делать больше ошибок в других предметах – а родители и учителя этого могут и не заметить.
У слабого ребенка, как только появляется новая энергоемкая система – происходит обкрадывание других систем: например, у ребенка, который сильно продвинут в вербальном отношении, могут быть зрительно-пространственные трудности. Ребенку просто не хватает энергии на все сразу! Поэтому типичным современным детям, ослабленным, перегруженным вербально, если уж давать второй язык – то только в игровой форме, чтобы избегать стрессовых ситуаций.
К детям надо относиться бережно. Собственное тщеславие стоит соотнести со здоровьем ребенка: потянет он или нет. Если ребенок говорит "не пойду на английский, не хочу и не буду им заниматься" – к этому стоит прислушаться: у него нет на это сил!
Если ребенок начинает отказываться от занятий, начинает болеть, не хочет идти в школу – это значит, что он не просто не хочет: он не может. К сожалению, сейчас болезнь – единственная легальная возможность для ребенка отдохнуть от перегрузок. Если ребенок начинает этой возможностью активно пользоваться, значит, надо пересмотреть его режим работы.

– Очень часто выполнение домашнего задания с гиперактивным невнимательным младшеклассником превращается во многочасовую пытку для ребенка и родителей. Как правильно делать с ним уроки?

– Давайте попробуем создать пошаговую инструкцию. Нам нужно, опять-таки, развивать у ребенка умение программировать и контролировать собственную деятельность. Пока он сам не умеет этого делать, эти функции берут на себя родители; пока ребенок не научился проделывать какие-то операции в уме – надо вынести их вовне, подкрепить словами и рисунками. И постепенно, по мере того, как эти подпорки будут становиться ненужными – убирать их и передавать ответственность самому ребенку.

Подготовка
Выберите день и обратитесь к ребенку с такими словами: "Знаешь, меня научили, как быстро сделать уроки. Давай попробуем сделать их очень быстро. Должно все получиться!"
Попросите ребенка принести портфель, выложить все нужное для выполнения уроков. Сказать: ну, попробуем поставить рекорд – сделать все уроки за час (допустим). Важно: время, пока вы готовитесь, убираете со стола, раскладываете учебники, выясняете задание, в этот час не входит. Еще очень важно, чтобы у ребенка были записаны все задания. Как правило, у детей с СДВГ половины заданий нет, и начинаются бесконечные звонки одноклассникам. Поэтому можно предупредить с утра: сегодня мы попробуем поставить рекорд по выполнению заданий в самые короткие сроки, от тебя требуется только одно: тщательно записать все задания.

Первый предмет
Приступаем. Открывай дневник, смотри, что задано. Что будешь делать сначала? Русский или математику? (Не имеет значения, что он выберет, – важно, чтобы ребенок сам выбрал).
Бери учебник, найди упражнение, а я засекаю время. Читай задание вслух. Так, я что-то не поняла: а что нужно сделать? Объясни, пожалуйста.
Нужно переформулировать задание своими словами. Оба – и родитель, и ребенок – должны понимать, что именно нужно сделать.
Читай первое предложение и выполняй то, что нужно сделать.
Лучше сначала сделать первое пробное действие устно: что тебе нужно написать? Проговори вслух, затем пиши.
Иногда ребенок что-то говорит правильно, но сразу забывает сказанное – и, когда надо записать это, уже не помнит. Тут мама должна работать диктофоном: напомнить ребенку, что он сказал. Самое главное – это уже с самого начала добиться успешности.
Работать надо не спеша, не делать ошибок: проговаривай, как пишешь, Москва – "а" или "о" следующая? Проговаривать по буквам, по слогам.
Смотри-ка! Три с половиной минуты – а у нас уже сделано первое предложение! Теперь ты запросто все закончишь!
То есть за усилием должно следовать поощрение, эмоциональное подкрепление, оно позволит поддерживать оптимальный энергетический тонус ребенка.
На второе предложение нужно потратить чуть меньше времени, чем на первое.
Если вы видите, что ребенок начал ерзать, зевать, делать ошибки – остановите часы. " Ой, я забыла, у меня на кухне кое-что не сделано, подожди меня". Ребенку надо дать короткую передышку. В любом случае, нужно добиться, чтобы первое упражнение было сделано как можно более компактно, минут за пятнадцать, не больше.

Перемена
После этого уже можно отдохнуть (таймер отключается). Ты герой! Ты за пятнадцать минут сделал упражнение! Значит, за полчаса мы сделаем весь русский! Ну, ты уже заслужил компот. Вместо компота, конечно, можно выбрать любую другую награду.
Когда даете передышку – очень важно не потерять настрой, не дать ребенку отвлечься за время отдыха. Ну, ты готов? Давай, еще два упражнения сделаем так же! И опять – читаем условие вслух, проговариваем, пишем.
Когда закончен русский – надо отдохнуть побольше. Остановить таймер, сделать перерыв в 10-15 минут – как школьная перемена. Договаривайтесь: в это время нельзя включать компьютер и телевизор, нельзя начинать читать книжку. Можно заняться физическими упражнениями: покидать мячик, повисеть на турнике.

Второй предмет
Так же делаем математику. Что задано? Открой учебник. Опять запускаем время. Отдельно пересказываем условия. Отдельно ставим вопрос, на который надо ответить.
Что же спрашивается в этой задаче? Что требуется?
Часто бывает, что математическая часть воспринимается и воспроизводится легко, а вот вопрос забывается, формулируется с трудом. На вопрос надо обратить особое внимание.
Мы можем сразу ответить на этот вопрос? Что нужно сделать для этого? Что нужно узнать сначала?
Пусть ребенок самыми простыми словами расскажет: что надо сделать в каком порядке. Сначала это внешняя речь, потом ее сменит внутренняя. Мама должна страховать ребенка: вовремя ему намекать, что он не туда пошел, что нужно изменить ход рассуждений, не дать ему запутаться.
Самая неприятная часть математического задания – это правила оформления решения задач. Спрашиваем ребенка: а вы решали в классе похожую задачу? Давай посмотрим, как надо написать, чтобы не ошибиться. Подглядим?
На форму записи нужно обратить особое внимание – после этого ничего не стоит уже записать решение задачи.
Затем проверка. Ты говорил, нужно сделать то-то и то-то? Это сделал? А это? Это? Проверили, теперь можно писать ответ? Ну, сколько времени заняла у нас задача?
Как же это ты так успел за такое время? Ты заслужил что-нибудь вкусное!
Задача сделана – беремся за примеры. Ребенок сам себе диктует и записывает, мама проверяет правильность. После каждого столбика говорим: потрясающе! Беремся за следующий столбик или компоту?
Если видите, что ребенок устает – спрашивайте: ну что, еще поработаем или пойдем компот пить?

Мама должна в этот день сама быть в хорошей форме. Если она устала, хочет побыстрее отвязаться, если у нее болит голова, если она одновременно что-то варит на кухне и поминутно туда бегает – так дело не пойдет.
Так нужно посидеть с ребенком один или два раза. Затем мама должна начинать планомерно устранять себя из этого процесса. Пусть ребенок расскажет маме всю смысловую часть своими словами: что надо сделать, как сделать. И мама может отлучиться – пойти в другую комнату, на кухню… но дверь открыта, и мама незаметно контролирует: занят ли ребенок делом, не отвлекся ли на посторонние дела.
Фиксироваться на ошибках не надо: нужно добиться эффекта результативности, надо, чтобы у ребенка появилось ощущение, что у него все получается.

– Детям в школе часто задают наизусть, и помногу, причем не только стихи, но и прозу, нередко на иностранном языке. Как учить наизусть с невнимательными гиперактивными детьми?

– Давайте для примера возьмем именно прозу на иностранном языке – особенно сложный для ребенка случай.
Прежде всего, надо все-таки договариваться с учителем, чтобы облегчить бремя, которое ложится на плечи ребенка при обилии подобных заданий. Или смириться с тем, что ребенок может получить "двойку" или "тройку" за разучивание текста. Тем не менее добиться некоторого успеха и поработать над программированием собственной деятельности на материале такой учебной задачи – тоже возможно.
Голову на плаху ради "пятерки" за выученный текст класть не нужно. Добиваться крепкого запоминания на всю жизнь, как правило, тоже не следует. Если ребенок через три дня забудет, что он учил, – это нормально, он и не должен это помнить. Наша задача при заучивании наизусть – выработать некоторые клише, не более.
Начинать учить надо вместе.
Прочитай первое предложение. Понятно? Перевода по словам требовать не надо, нужно общее понимание. Так, предложение за предложением, читается весь текст.
Теперь, говорите вы, поучим это так: одно слово – ты, второе слово – я. Артикли будем считать словами или нет? Не будем, они ведь произносятся слитно со словом. А предлоги? Давай будем. Теперь читаем: я первое слово, ты второе.
Так работа по заучиванию наизусть перестает быть занудной и больше не кажется непосильной задачей.
Теперь повторяем: первое слово я, второе ты. Можно где-то подсказать, подсмотреть.
Так, а теперь мы можем поменяться ролями? У меня слов больше, я все не запомнила. А можешь прочитать все целиком? А дай я попробую.
Так заучивается первое предложение. Потом тем же способом второе. Читаете оба предложения и говорите: ты первое или второе будешь вспоминать?
Постепенно наращиваете объем выученного текста, потихоньку подглядывая в текст. Больше семи минут подряд над этим работать не стоит – будет слишком много. Скажите: не знаю уж, как ты – но я ТОЧНО должна сделать перерыв. Но если он будет большой – мы с тобой оба все забудем. Давай закроем глаза, посидим, сосредоточимся… – и с новыми силами вперед.
Можно написать себе шпаргалку: обозначить, к примеру, все слова первыми слогами, обозначить артикли. Так вы задействуете другие формы памяти – двигательную, зрительную. Теперь читаем текст по шпаргалке.
На этом – остановитесь. Хватит.
Перед сном нужно еще раз прочитать текст по шпаргалке. Между заучиванием текста и его повторением обязательно должно пройти не меньше 30-40 минут; лучше – час.
Если вы учите стихи – можно чередоваться с ребенком, повторяя по одной строчке.

Записала Ирина Лукьянова